Системный разговорник

Отправляясь в дальние страны, я всегда беру с собой какой-нибудь разговорник — просто так, на всякий случай. Особой пользы от них нет, поскольку построены они не по системному принципу, а по тематическому, например, «Город», «Гостиница», «Ресторан», «Магазин», «Аптека» и тому подобное.

Как я уже писал ранее, системное заучивание даже минимальной лексики дает возможность в конкретной ситуации спонтанно построить пускай очень коротенькую и простую, но совершенно адекватную фразу самостоятельно, не заглядывая в разговорник.

Иногда гораздо полезнее самому создать свой собственный разговорник с минимальным количеством слов и фраз, необходимых тебе для общения в определенных ситуациях.

В конце 90-ых годов я работал в качестве переводчика с энергетиками в Ираке. Некоторые из инженеров проявляли склонность к общению на арабском языке и держали под рукой свои собственные разговорники, в которые заносили слова и фразы так, как они их слышали сами от работающих с ними арабов. Конечно, запись со слуха не всегда точно отражает реальное звучание, но их понимали, поскольку созданный самостоятельно разговорник позволял точно включиться в нужную ситуацию и не путать такие близко звучащие слова как «сварка» и «мясо». (На арабском – «ляхам» и «ляхм»). В принципе, тот же энергетик Вася , который составлял свой собственный разговорник, всегда знал, что сказать своим арабским работникам — либо закрывайте задвижку, либо начинайте сварку (ляхам), либо поехали в столовку есть «кебаб» (мясо, «ляхм»).

Особой системности в его разговорнике не было, но было все, что ему нужно было для работы. Системность нужна для свободного разговора, а для профессиональных нужд не особенно.

После изгнания энергетиков из Ирака я пошел работать к авиаторам и в этой среде встречал летчиков, которые работали в Китае и вели свои собственные разговорники, пускай и далекие от системности и не всегда точно отражающие звучание слов, но полезные для их собственных конкретных нужд в определенных ситуациях. Там уже другие ситуативные фразы типа «фандун хуайла» (двигатель отказал), «ван дзоу гуай», поворачивай налево) «машан дзянлуо ба» (немедленно выполняй посадку и другие, внесистемные и механически запоминаемые фразы.

Арабский и китайский не очень популярны пока в России, в языковом плане у нас по прежнему ориентация на запад, на английский, в частности, хотя во Франции и во Вьетнаме не очень хорошо воспринимают данный язык, предпочитая свои местные. Кстати, по своей информативности, насыщенности, эстетичности, выразительности и культурной традиции эти восточные языки нисколько не уступают английскому.

Однако, что поделаешь. Так уж сложилось. Ориентируемся на англоязычных носителей.

У нас по-прежнему ориентация на англосаксонский “воляпюк”, а не на системный подход, который позволяет выучить любой нужный вам язык, совсем не обязательно английский.

Но вот что интересно — системный подход в русско-английских разговорниках прослеживается очень редко, я гораздо чаще находил его в других разговорниках, например, в русско-турецких.

Системность можно найти в «речевых намерениях», в которых содержание довольно четко, единообразно и рекуррентно отражается в соответствующих структурах.

Рекуррентность (повторяемость речевых образцов, структур, моделей, интерактивных схем, речевых намерений и так далее) важна для системного и полноценного изучения любого нужного вам иностранного языка при использовании минимального количества лексики, которая мобилизуется в активной речевой динамике без привлечения цветастых фразеологических оборотов, статических мертвых сочетаний и без бессмысленного трындения на уровне «хаваю? или «хавадуюду?».

Свой собственный пример на ведение личного системного разговорника я приведу в следующей статье. Очень хорошие примеры мне задал русско-турецкий разговорник, на основании которого запросто можно было выучить турецкий язык в системе.

Я это, кстати, использовал, когда был в Турции и общался с таксистами, горничными, администраторами и продавцами на народном рынке.

Системное знание и умение объясняться на родном языке носителей экономит время и деньги.

Лингвист: А.П. Ходовец

Надежные источники и нейтральная лексика

Для эффективного и достаточного быстрого изучения какого-либо иностранного языка на системном уровне необходимо пользоваться надежными источниками и использовать для заучивания только самую нейтральную и ходовую часть лексики.

Системность означает освоение даже минимальной лексики из 850 слов (Basic English) на уровне речевой динамики, которая позволяет не просто воспроизводить запомнившиеся фразы из разговорников, но и самому творчески строить нужные вам по ситуации предложения, пускай очень короткие и простые, но адекватные.

Использование надежных разговорников помогает во время путешествий, но трудно предусмотреть все возможные ситуации, иногда возникает ситуация, когда нужно самому построить какую-то фразу. Кроме того, отнюдь не все разговорники являются надежными, многие из них могут оказаться для вас попросту бесполезными и даже вредными, поскольку могут закрепить в вашей памяти неправильную информацию.

Многие из нас склонны чересчур доверять печатной информации, забывая о том, что эту печатную продукцию составляют живые люди, которые могут ошибаться или просто халтурить. Я сам составлял некоторые программы обучения для определенных категорий авиаторов, сам распечатывал составленные мною программы на принтере и использовал в качестве раздаточного материала. Иногда я торопился при наборе текста и получалось много опечаток, на что авиаторы реагировали так – «но ведь тут так написано!». Приходилось извиняться за допущенные ошибки и опечатки, объясняя, что все эти учебные упражнения не просто кем-то «написаны или напечатаны», а это моя же авторская речь, но только в письменном виде. Вот уж действительно – что написано пером, не вырубишь топором.

Ошибки или оговорки в устной речи мы прощаем друг другу, поскольку всегда есть возможность подобрать более адекватное слово или объяснить человеку, что ты имел в виду совсем другое, просто вовремя не смог подобрать адекватное слово и так далее. А вот печатная продукция, особенно если она представлена в виде официально изданных книг, учебников или разговорников, это уже совсем другой уровень ответственности за свои слова,
которые так просто не поправишь.

Вот беру в качестве примера «Русско-китайский разговорник», составитель Россохин И.П, издательство «Дом Славянской книги», 2008 и 2013, снова переиздан безо всяких изменений. После первой же поездки в Китай я отказался от подобных разговорников, поскольку они почти бесполезны. Во-первых сильнейшее искажение звуков из-за русской транслитерации, во-вторых разрыв значимых слов на непонятные слоги, в-третьих непоследовательность в передаче нейтральной лексики.

Я прекрасно понимаю, что разговорник в мягкой обложке за 40 рублей — это своего рода «халтурка» для составителя,(как там в песне поется “а что вы хотели за тридцать копеек?”), вполне возможно, что наборщик компьютерного текста перепечатывал совершенно бессмысленные для себя слова и поэтому часто делал опечатки, но все-таки, какая польза туристам от таких разговорников? Даже если воспроизведенную ими фразу из этого разговорника поймет хоть кто-то из носителей китайского языка (в чем я очень сомневаюсь), то вряд ли сам турист поймет то, что ему будет сказано в ответ.

Конечно, некоторые фразы, например, «Разбудите меня в 6 утра» или «Поменяйте мне полотенце», не требуют никакого ответа или переспрашивания, а просто конкретного выполнения данного действия, да и то иногда могут что-то переспросить или уточнить типа: «Какое полотенце вам поменять — пляжное или ванное?», «Вас точно в шесть разбудить или полседьмого? Вам в дорогу нужен завтрак?» и тому подобное. Тут турист может впасть в ступор и пожалеть о том, что он вообще решился использовать что-то на неродном для себя языке, уж лучше бы обратился к гиду или переводчику.

Ну а уж если он решится воспроизвести следующую фразу в русской транслитерации и с разрывами полного смыслового слова на какие-то непонятные слоги типа: «ни мэнь ю ю юн чи ма?» (имеется ли у вас бассейн?), то такая фраза, именно в таком варианте транслитерации (я ее прямо процитировал из данного разговорника) вообще не дает никакой гарантии в понимании со стороны носителя языка, поскольку совершенно неточно переданы звуки и использованы непонятные слоговые разрывы. «Нимэнь» – это единое слово («вы»), «ёуюнгчи» – это тоже единое слово («бассейн»), «ю» (иметь) произносится в т ретьем тоне скорее как «йоу», но уж никак не «ю».

Кстати, специально разработанная для китайского языка латинская транслитерация (так называемая азбука «пиньин») дает гораздо большую гарантию в понимании. Вышеприведенная фраза насчет бассейна совершенно адекватно звучала бы так в латинской транслитерации «Nimen you youyongchi ma?»

Конечно, требуется предварительное изучение правил такой транслитерации, но их не так и много, они максимально приближены к буквосочетаниям английского языка и намного точнее отражают истинное звучание китайских слов. Кроме того, она не разбивает полные слова на бессмысленные слоги.

Отсюда вывод — надо всегда опираться на надежные источники и использовать только нейтральную лексику, все остальное – это лишняя трата времени и денег.

Бывают и вполне надежные источники даже в виде совсем недорогих пособий, учебников и добротных разговорников, по которым можно усвоить минимально необходимые системные знания и навыки. Об этом позже.

Лингвист: А.П. Ходовец

Пять элементов звучания

Звучание — это произношение. Или произнесение. Как угодно. Последнее мне нравится больше, поскольку оно точнее соответствует фонетическому регламенту.

Графическое отображение произносимых слов бывает настолько далеким от истины, что только диву даешься во время просмотра различных разговорников на английском, китайском или вьетнамском языках.

Возможно, с помощью английского разговорника вы еще и можете достичь хоть какого-то понимания, хотя я в этом не полностью уверен, ибо фонологический минимум трудно передать русской графикой, но вот относительно других языков, например, китайского, я уверен на сто процентов — с помощью русской графики вы абсолютно ничего не усвоите и не сможете донести до собеседника ваше сообщение, он вас попросту не поймет с первой же вашей попытки.

Искажение звуков может быть разным. Если оно находится в пределах понимания, тогда это просто акцент, что совершенно нормально.

Но если искажение звуков затрагивает различение смыслов в данном языке, тогда уже тяжелее.

Что такое пять элементов для произнесения чужих звуков?

1) Парные элементы, которые полностью меняют смысл, например, в английском это пары «ай » – «эй», «ау» – «оу», «эа» – «иа» и так далее, в китайском это тонкая грань между мягкими «ць», «дзь» и жесткими «ч», «дж», котрые тоже полностью меняют смысл.

2) Ударные или тональные элементы, в зависимости от типа языка.

3) Интонационные элементы, которые определяют завершенность — незавершенность, утвердительность или вопрос, и так далее.

4) Синтагматическая компактность ряда звуков на уровне понимания фразы.

5) Графическая адекватность передачи одного или ряда звуков для конкретного языка.

Кстати, последняя позиция заслуживает особого внимания, поскольку точность передачи звучания для данного конкретного языка через адекватные графические знаки далеко не всегда имеет место в современных разговорниках.

В некоторых разговорниках графическое отображение настолько искаженно, что исключает возможность правильного понимания почти всегда.

В следующей статье я приведу достаточное количество примеров, подтверждающих правоту моих высказываний.

Преподаватель: А. П. Ходовец

Пять строевых групп

Подача материала для обучения иностранным языкам в нашей стране и в зарубежных странах сильно отличается в пользу последних. Наши учебники и программы обучения изобилуют всякими мудреными грамматическими терминами, запоминание которых не имеет никакого практического смысла. Иногда такие наименования дают возможность учащемуся пощеголять поверхностными знаниями типа : «а, так это герундий», но по просьбе преподавателя дать примеры на практическое применение и этого самого «герундия — мурундия» или других грамматических элементов наступает ступор и невнятное мыканье. Это в своей преподавательской практике я встречал очень часто.

В современных зарубежных учебниках акцентируется опора не на грамматические термины, а на так называемые строевые слова, которые цементируют собой речевые образцы и интерактивные схемы. Эти слова можно назвать и грамматическими словами или структурными словам, главное не в этом. Основное в том, что они дают сразу привязку к смыслу, а не к терминологической форме. Поэтому обучение через опорные строевые слова гораздо эффективнее, чем с помощью привязки к грамматическим терминам.

Что такое «строевые» слова и каково их количество в любом языке?

Если мы откроем любой словарь для изучения лексического состава какого-либо языка — хоть русского, хоть английского, хоть китайского, то увидим в самом начале, что такой словарь содержит около ста тысяч лексических единиц. Большая часть из этих лексических единиц — это знаменательные слова, которые обозначают предметы, явления, действия, качества, состояния и т. п.

И только около четырехсот единиц приходится на строевые слова. Иногда меньше, но не более 400.

Во время преподавания английского языка авиаторам я выделил 360 таких строевых слов и внес их в свою таблицу в качестве справочника и ориентира для программы обучения. Затем разнес эти строевые единицы по пяти группам из 72 элементов каждая. Кстати, во время преподавания начального курса, рассчитанного на 400 часов, мне как раз и удалось насчитать 72 элемента.

Порядок подачи этих строевых элементов должен зависеть только от преподавателя, поскольку любое деление является очень условной процедурой и нельзя за освоение 72 элементов присваивать 1 уровень, за освоение 144 элементов — 2 уровень и так далее, вплоть до 5 уровня.

Тут надо еще иметь в виду, что простое статическое запоминание этих элементов еще не дает никаких оснований для выводов, поскольку только речевая динамика является показательной в этом процессе. Речевая динамика, понятное дело, реализуется только через постоянную и последовательную тренировку с речевыми образцами и интерактивными схемами, в которых используются те или иные строевые слова, но закрепление практического смысла этих строевых элементов гораздо эффективнее, чем запоминание грамматических терминов.

Преподаватель: А.П. Ходовец

Пять уровней ИКАО

Поскольку шестой уровень относится только к носителям языка, то вряд ли целесообразно ориентироваться именно на него, поскольку использование такого уровня в радиообмене не только бесполезно, но и даже вредно, так как у носителя языка всегда имеется соблазн использовать нестандартную фразеологию, непонятную для других участников воздушного движения, тарахтеть со скоростью пулемета с превышением доступного уровня 90 слов в минуту, с невнятным проговариванием слов и грамматических окончаний.

Для преподавателя самым перспективным является нулевой или первый уровень при условии, что все участники группы находятся на таком уровне. Тут правда есть еще одно условие — не важно, какой из языков для обучаемых является родным — узбекский, таджикский или русский, главное, изучали ли они на уроках родной речи базовые логические и грамматические категории, делали ли они когда-нибудь разбор предложений из родной речи по единой классической схеме.

Слушателей с предварительной классической установкой на родном языке я встречал в своей практике очень редко — две или три бортпроводницы из Таджикистана и Узбекистана, несколько летчиков из Татарстана, один летчик с Алтая. Вот вроде и все. С ними было работать интересно. Обучение было для них полезным.

С остальными было довольно тяжело, поскольку они вообще не оперировали никакими логическими или грамматическими категориями даже на родном языке.

Тогда было трудно объяснить им объективные критерии качественного перехода от нуля к единице, от единицы до двойки, от двойки до тройки и так далее. Под этими единицами, двойками и тройками я имею в виду уровни ИКАО, а не наши школьные оценки, которые используются скорее для назидания или поощрения, чем для объективной оценки.

Оценки по любой шкале всегда нужны, наша пятибалльная система тоже очень нужна в процессе обучения, но только в дидактическом плане, для стимулирования учебы слушателей и студентов. Такие отметки являются промежуточными, не окончательными.

Окончательные отметки нам ставит сама жизнь. Примеры:

19 февраля 1989 года — малайзийский диспетчер опустил предлог «to» в стандартной фразе «Descend to two four zero zero (2 400 )», сказав «Descend two four zero zero». Американский
пилот принял указание как «Descend to four zero zero (400)». Грузовой Боинг -747 столкнулся с холмистой местностью, погиб весь экипаж.

А ведь стоило малайзийскому диспетчеру добавить слово «level» перед цифрами, то есть «Descend to LEVEL two four zero zero (2 400 )», как любая неоднозначность была бы снята, американские пилоты поняли бы диспетчера совершенно однозначно, никто бы не погиб.

Что, малайзийский диспетчер не знал слова «LEVEL – ЭШЕЛОН»? Да такого быть не может. Просто он привык использовать фразеологию на 2-ом уровне ИКАО по бездумным шаблонам, не осмысливая никаких вариантов, обеспечивающих безопасность полета. А ведь такие варианты предполагает именно четвертый рабочий уровень ИКАО, возможно, даже третий.

Или вот еще один очень трагический пример:

Диспетчер, для которого английский не являлся родным, работал с радистом самолета, который тоже не был носителем языка, но, очевидно, владел стандартной фразеологией лучше других членов экипажа. Диспетчер дал указание поддерживать эшелон полета 150 и дополнительную информацию о встречном: «Traffic is eight miles, level 140». Радист адекватно принял эту информацию, а КВС воспринял ее как указание о продолжении снижения до эшелона 140. Результат столкновение в воздухе и гибель 351 человека.

Если внимательно проанализировать этот пример с логической и лингвистической точки зрения, то будет понятно, что это не только ошибка КВС в его неадекватном восприятии информации, в его непонимании разницы между изъявительным и повелительным наклонением (ведь ему никто не командовал в повелительном наклонении типа «Descend to level 140!»), но и еще в неадекватном оформлении данной информации диспетчером, который мог бы добавить всего два слова для однозначного понимания ситуации, а именно:
« Opposite traffic is eight miles, its level is 140». Вместо «its» он мог бы использовать «his», дело не в тонкостях, а в ясности информации. Для пущей ясности он мог бы использовать еще и слово «avoid», то есть, «Избегайте встречного борта, который в восьми милях от вас на эшелоне 140».

Тут еще и психологический момент — наши пилоты очень часто воспринимают изъявительное наклонение в качестве повелительного, хотя ведь связка «is» показывает просто констатацию факта, фактическое состояние дел, она не командует человеком, для этого есть ее вариант «be! – будь!». Знаменательно, что радист хорошо понимал разницу между изъявительным и повелительным наклонением, он адекватно принял информацию, но ведь решения принимает КВС, для него радист не являлся окончательным авторитетом. Цена решения – 351 жизнь.

Вот тебе и разница между изъявительным и повелительным наклонением.

Это не какая- то там мудрая грамматика, это ведь логика жизни и смерти.

КВС (поскольку окончательное решение принимает он) должен был бы четко определять самые важные моменты в переходах со второго на третий и на четвертый уровни не по липовым бумажкам, а по объективным критериям, цена которых жизнь или смерть.

Конечно, история не имеет сослагательного наклонения, но ошибки анализировать надо, чтобы потом избегать их повторения.

Преподаватель авиационного английского языка: А.П. Ходовец