Предмет для разговора

В предыдущей статье я пытался разграничить понятия «subject matter» и «topic», то есть, определить разницу между «общими темами» и «учебными темами».

Опорное слово «subject» можно и даже лучше перевести как «предмет» для разговора и обсуждения, а слово «topic» как «учебная заданная тема».

Предметом для разговора и живого обсуждения может стать любое явление или проблема, которая затрагивает душу как студентов, так и преподавателя. Затрагивает душу или интересы — это уж как хотите, так и назовите, главное — не оставляет равнодушным и не погружает всех в гробовое молчание.

Молчание — это очень хороший способ защиты от постороннего вмешательства, но на уроках родного языка или иностранного оно говорит о неготовности или нежелании учиться.

Да и вообще — молчание наводит скуку. Преподаватель, конечно, не молчит, он обязан говорить, это его работа, но одностороннее «трындение» тоже наводит скуку.

Нужен интерактив, взаимодействие, а значит, нужен ОБЩИЙ ПРЕДМЕТ для разговора. Как его найти? Да очень просто — нужно создать «овраг», проблему, внести противоречие в принятый «шаблон». Все шаблоны из учебных тем (topics) можно переиначить, я уже приводил пример на шаблон «Моя семья», который можно трансформировать в виде проблемного вопроса «Можно ли бить детей?».

Шаблон «Спорт» можно переиначить в виде постулата «Спорт вреден для людей». Я лично знавал очень многих профессиональных спортсменов, которые оставались на всю жизнь покалеченными или сильно травмированными из-за своих занятий спортом. Тут есть о чем подискутировать.

Избитую тему «Мой рабочий день» тоже можно преобразовать в виде проблемной постановки вопроса «Какими должны быть взаимоотношения между начальником и подчиненным?». Такой вопрос уже выбивается из рамок «шаблона» и дает возможность подискутировать.

Заучивание шаблонов нужно, но они не развивают речевую динамику. Некоторые шаблоны похожи на молчание, которое является хорошим средством защиты, но методически неприемлемо на языковых уроках. Шаблон означает, что нет никаких вариантов. А варианты нужны для развития речи.

Ну, вот например, такой шаблонный речевой обмен на уроках английского языка как «How are you?» – “I am fine, thank you. And you? ” – “I’m fine too, thanks. Bye- bye”. – “Bye -bye”.

Конечно, такой шаблон для речевого этикета очень нужен, такая формула вежливости позволяет не доставать никого своими проблемами и в то же время как-бы пообщаться друг с другом, соблюдая этикет.

Однако, если рядом твой близкий друг, а не коллега по работе, то вполне приемлем и другой ответ на вопрос «How are you?», например, «I am not quite well today» (Я не вполне здоров сегодня), на что потребуется реакция в виде другого запаса слов типа «What’s happened?» или «What’s the matter?» или «What is wrong with you?» и тому подобное. Ответ тоже потребует конкретной лексики, например, «There is something wrong with my stomach» (Да что-то у меня неладно с желудком), на что потребуется уточняющая реакция типа «What did you eat for breakfast?» (Что ты ел на завтрак?) или другой подобный вопрос, выражение сочувствия и какой-то совет.

Любая внештатная ситуация требует дополнительной лексики и других речевых формул. На родном языке мы их, конечно, знаем и используем, но с иностранным тяжелее, такие слова как-то надо извлекать из запаса своей памяти.

Кстати, в современных пособиях для подготовки к ЕГЭ 2016 уже имеются такие нестандартные или проблемные вопросы, которые стимулируют учащегося к более серьезному подходу к изучению иностранного языка и вариантам для общения.

Я приведу примеры в следующей статье.

А.П. Ходовец

“Тема” как «subject matter» в отличие от «topic»

В предыдущей своей статье я писал о том, что в авиационных учебных программах по преподаванию иностранного языка недостаточное внимание уделяется постановке правильного восприятия и воспроизведения иноязычных звуков с адекватной мелодикой, проще говоря, фонетике, но имеются и еще кое-какие недостатки, которые характерны не только для программ авиационных учебных центров, но в общем-то и для других языковых программ — школьных, институтских, частных.

Таким недостатком, на мой взгляд, является неадекватное или просто скучное содержание тематического раздела всех этих программ.

Что я имею в виду?

Как правило, все программы содержат ФМС (фонетику, морфологию, синтаксис) плюс тематические разделы, которые фигурируют под название «topics» (для английского языка).
В русском варианте их именуют «темами».

Предполагается, что данные темы (например, Моя семья, Спорт, Мой рабочий день) и тому подобное стимулируют учащегося к развитию своих знаний, навыков и умений в изучаемом им иностранном языке, вызывая в нем повышенный интерес и мотивацию.

Так ли это?

Все со школьной или институтской скамьи, наверное, помнят, что для «отмазки» на экзаменах надо было что-то отбарабанить по теме, по так называемому «topic». Все эти темы (topics) заранее заучивались наизусть и состояли из стандартных клише типа «Моя семья небольшая. Она состоит из…» и так далее, с упоминанием мамы, папы, их профессии, возраста, затем сестры или брата с упоминанием их возраста и места учебы и так далее.

Это вот относительно так называемых «тем» (topics).

Довольно скучно, не правда ли?

А можно ли с помощью этого развивать речевую динамику даже родного языка, не говоря уже об иностранном?

В заглавии данной статьи я не случайно попытался разграничить термины — не для того, чтобы создать новые хитрые слова с разными тонкими оттенками (по-английски «splitting hairs»), но по существу, поскольку вижу принципиальное между «общей темой для дискуссии» и «заданной учебной темой».

В английском варианте это разграничение звучит лучше, а именно, разница между « subject matter» и “topic”.

Кстати, общую тему, которую интересно всем обсуждать и развивать, лучше бы даже назвать «common subject matter» в отличие от заданного «topic».

Конечно, обсуждать и развивать общую тему трудно не только на иностранном, но даже и на родном языке, однако, именно она стимулирует учащихся к размышлению и аргументированию.

Ну, например, мне помнится, что как-то раз на одном из занятий с бортпроводниками я рискнул обозначить тему «Моя семья» в совершенно другом ракурсе через проблемный вопрос типа «Можно ли применять физическое или психологическое насилие в отношении ваших детей для воспитательных целей?»

Вообще-то я поставил вопрос даже проще – «можно ли бить детей?»

Поскольку среди бортпроводниц было уже достаточно мамаш с определенным жизненным опытом, то ответов на мой вопрос последовало очень много, и совершенно разных по полярности.

Завязалась дискуссия, возникло очень много вариантов ответов, естественно, на русском языке, поскольку на английском такую быструю смену вопросов -ответов трудно было бы реализовать без предварительной подготовки.

Но, в принципе, можно. Если заранее запомнить нужные заготовки, которые гораздо интереснее набивших оскомину «моя семья состоит из…» и прочих протокольных фраз.

Выражение своей точки зрения, пересказ каких-то случаев из своей собственной практики, дискуссия, аргументы и прочие средства заставляют думать и подыскивать нужные слова.

Если при обсуждении указанной общей темы (common subject matter) я сформулировал свое мнение в виде «детей никогда не надо бить или унижать психологически, поскольку потом из них могут вырасти моральные уроды, которые не понимают никаких добрых слов, а только побои и ругань», то в ответ услышал много разных аргументов, например: «а если по-другому нельзя?», «а если они неуправляемые?», «а если они не понимают никаких добрых слов» и так далее.

Завязалась живая дискуссия, я почувствовал интерес. Никто не молчал. Речевая динамика работала. Пускай только на русском языке, не важно. Подбор адекватных слов всегда труден, но этот поиск нужных слов и ведет к развитию речевой динамики или беглости речи (fluency).

Вот, кстати, можно определить разницу между такими словами как fluency (беглость) и smoothness (гладкость).

Зазубривание учебных тем (topics) создает видимость «гладкости» (smoothness), но только обсуждение проблемных вопросов с затрагиванием «болевых точек» способствует развитию речевой динамики и выработке «беглости речи» (fluency).

Есть такое выражение : «Гладко было на бумаге, но забыли про овраги».

При совершенствовании своего родного языка и изучении иностранного надо обязательно создавать самому себе овраги, которые заставляют тебя решать проблемы и подыскивать слова для обсуждения и решения.

При все при этом я вовсе не стараюсь принизить значимость учебных тем (topics), поскольку они бывают весьма полезны для тех, кто просто хочет «спихнуть» предмет на экзамене, не изучая язык серьезно. «Гладкие» фразы тоже нужны. Если язык не является для тебя профилирующим и очень нужным, то зачем на нем зацикливаться?

Но если мерить уровень знаний по шкале ИКАО, то такое знание, как и знание заученной фразеологии радиотелефонной связи, соответствует только 2-му уровню, не более.

Овладение же речевой динамикой (fluency) соответствует 4-му уровню. Per aspera ad astra.

А что способствует овладению речевой динамикой 4-го уровня? Я думаю, что все-таки common subject matter, а не topic. Ведь если нет интереса, то нет и прогресса. Когда слишком гладко, становится гадко. Учеба без оврагов — перевод бумаги.

А если нету темы, а если нет проблемы, — тогда в учебе где мы?

Бывший преподаватель ЮТЭЙРа А.П. Ходовец

Звуковые и смысловые заимствования

Во время пребывания во Вьетнаме я погружался не только в теплую соленую морскую воду, но еще по привычке в речевую музыку вьетнамского языка с определенным осмыслением произносимого, поскольку предварительно выучил приблизительно 200 слов, сотня из которых приходилась на глаголы, пятьдесят на прилагательные, двадцать на вопросительные слова и местоимения, остальные на грамматические частицы.

Это, конечно, очень мало, учитывая дефицит знания существительных, то есть, объектов, которые я находил по словарю в случае крайней необходимости, но хватало для входа в систему. Я вообще не люблю слишком концентрироваться на существительных, поскольку они ничего не дают для системного освоения языка.

Вьетнамско – русского словаря я нигде не нашел, но еще с прошлой поездки у меня сохранился довольно подробный вьетнамско — английский словарь, мне этого было достаточно.

Конечно, между услышанным и написанным в словаре имеются, как говорят в Одессе, две большие разницы, но у меня был хороший консультант на рисепшн, девушка по имени Ву Ню, которая всегда поправляла мои ошибки, произнося слова с правильным звучание и тональностью (в их языке 6 смысловых тонов).

Тем не менее, чтение словаря доставляло мне удовольствие, поскольку ранее я изучал китайский язык и находил достаточно большое количество «китаизмов» во вьетнамском языке.

И хотя вьетнамцы не очень любят китайцев (долго воевали друг с другом), и даже Южно-Китайское море называют Восточным морем, все-таки надо признать, что проникновение китайской лексики обогатило вьетнамский язык во многих отношениях, заполняя терминологические пустоты и ранее отсутствующие понятия.

Похоже, что китайский язык для вьетнамцев стал тем же самым, что для русских такие языки как латинский, немецкий и французский, ведь многие слова из этих языков прочно вошли в состав лексики русского языка.

Приживаются разные слова, если они полезны. Слово «паспорт» имеет латинское происхождение, но полезно для нас наравне с русским словом «пропуск». Китайское слово «худжао» (паспорт) тоже прочно вошло в обиход вьетнамского языка, хотя в несколько трансформированном звуковом виде «хотьеу», поскольку оно было нужно и полезно, а своего слова на тот момент не было.

Заметьте, что такое немецкое слово как «аусвайс» не вошло в обиход русского языка, хоть и давили фашисты этим звуком русские уши четыре года, оно было ненавистно людям, было связано с резким негативом и не прижилось, тем более, что у нас уже были такие слова как «паспорт» и «пропуск».

Сами по себе слова, как впрочем и любые другие символы и знаки не виноваты в том, что они звучат или выглядят именно так, а не иначе, но тут действует еще и эмоциональная сторона человека. Во время посещения одного из храмов во Вьетнаме наша соседка по гостинице Лариса спросила меня — а почему на пятках Будды фашистские знаки, то есть, свастика? Я объяснил ей, что это очень древний буддийский знак, который означает постоянное вращение колеса жизни, что его заимствовали немецкие фашисты и извратили смысл, но ведь эмоционально русские люди до сих воспринимают его негативно, тут уж ничего не поделаешь.

Вот точно так и со словами. Некоторые слова приживаются, поскольку признаются полезными, а значит воспринимаются позитивно, а другие никак, даже если они состоят только из родных корней. Если уж прижилось иностранное слово «галоши», то всякие попытки заменить его родными корнями типа «мокроступы» оказываются бесполезными и даже смешными.

Если раньше не было у вьетнамцев такого объекта и связанного с ним понятия как «телефон», а у китайцев уже было, то они совершенно спокойно заимствовали китайское слово «дьэнхуа (телефон)» в виде чуть-чуть измененного по звуку слова «дьентоа».

Вьетнамский язык вовсе при этом не подчинился китайскому, он остался самобытным, просто позаимствовал то, что ему было полезно. На уровне словосочетаний ничего не изменилось, поскольку вьетнамский язык на стал слепо копировать китайское сочетание «да дьэнхуа» (бить по телефону) в значении «вызывать», он использует свой родной глагол «гои (вызывать)» в сочетании «гои дьэнтоа», то есть, вызывать по телефону, а не «бить по телефону». Интересно, что во французском сохранилось сходное с китайским сочетание «coup de telephone» (удар по телефону) в значении «телефонный звонок», вызов по телефону.
Это не значит, что французский имеет какое-то отношение к китайскому, просто в некоторых языках внутренние формы словосочетаний совпадают, а в других нет.

Звуковые и смысловые заимствования происходят очень избирательно, ассимилируясь с языком «заемщиком».

Звуки китайского языка гораздо жестче и более гортанные, чем звуки вьетнамского языка, вьетнамский язык гораздо мягче и нежнее, он гораздо богаче в своих интонационных переходах.

Поэтому китайские слова трансформировались по-своему во вьетнамском языке — там, где у китайцев было жесткое «ling», стало мягким «linh» (линь) у вьетнамцев, причем при сохранении основного смысла «ловкий» оно приобрело свои дополнительные значения у вьетнамцев (проницательный, энергичный, быстро реагирующий).

А ведь и русский язык точно таким же образом избирательно подминал под себя все чужие слова, меняя их и по звучанию, и привнося свой смысл.

Известное выражение французских учителей пения, которых нанимал граф Шереметьев для отбора певцов из своих крепостных «Il ne chantera pas» (Он не будет петь) трансформировалось по своему у русских в слово «шантрапа», то есть, никчемный, мелочь пузатая, негодный.

Таких примеров на ассимиляцию очень много. Не буду многословен. Хочу только сказать, что при специальном изучении иностранного языка надо очень скрупулезно относиться к звучанию и смыслу, поскольку их приспособление к русскому языку ведет к полной потере коммуникации. В этом случае общение теряет смысл, никакой информативности.

Яркий пример — чтение информации для пассажиров на английском языке нашими русскими бортпроводниками. Искажение звуков, ударений, интонационных переходов, проглатывание смысловых гласных и так далее делает такое чтение совершенно бесполезным.

Уж лучше ничего не читать на английском языке, чем читать бессмысленно.

Бывший преподаватель ЮТЭЙРа А.П. Ходовец

Фонетическая тренировка для бортпроводников

Вчера с женой летели из Вьетнама авиакомпанией «Северный ветер» и я иногда по старинке прислушивался к информации, которую выдавали бортпроводники на русском и английском языках. Для себя решил ничего не критиковать, а лучше проанализировать содержание тех языковых учебных программ, что выдают им в учебных центрах.

Пришел к выводу, что на краткосрочных курсах не следует зацикливаться на фразеологии и грамматике, а лучше всего сконцентрироваться на фонетической тренировке.

Когда я преподавал английский язык бортпроводникам компании ЮТЭЙР, нам на это дело выдавали 60 учебных часов от учебного центра.

За такое короткое время (чуть больше недели) программа учебного центра требовала от нас выучить основы грамматики и какое-то количество профессиональной фразеологии с диалогами.

На фонетику выделялось минимальное количество часов.

Методически неверно. Интерактив (диалоги) им совершенно не нужен, поскольку английский они используют только при чтении информации для пассажиров. Лучше бы все эти 60 часов посвятить только фонетике.

Я, кстати, так и делал, составляя свою собственную программу по фонетической тренировке.

Удачно составленная фонетическая программа заменяет собой все нужные разделы УФМС (узуса, фонетики, морфологии и синтаксиса).

В любом языке (хоть в кита йском языке, хоть во вьетнамском, хоть в английском) имеется определенный набор звуков, которые несут в себе и семантическую, и грамматическую информацию.

Такие звуки называют смыслоразличительными звуками и их произношение надо правильно усвоить.

Этих базовых звуков не так уж и много, но качество их звучания отличается сильно от звуков русского языка, поэтому и нужна тренировка, постановка звуков с правильным интонационным рисунком.

Очень пригодились бы старые добротные методы — имитация звуков с помощью рисунков и зеркальца, на которое должен смотреть слушатель во время постановки своего акустического аппарата (губы, язык, нёбо и т. д.).

Логопедические приемы тоже помогли бы очень и очень, проверял на практике.

Кроме того, моя методика осмысления звуков. Возможно, это и не моя личная методика, но я ее так часто использовал и так привык к ней, что считаю ее своей.

Перед поездкой во Вьетнам выучил около 100 слов по своей методике, прослушал правильное звучание всех смыслоразличительных звуков и усвоил 6 интонационных переходов, очень помогло.

На рисепшн в гостинице Парагон Вилла работает очень милая и доброжелательная девушка по имени Ву Ню, которая постоянно помогала мне правильно произносить слова в нужной тональности. Эта и была моя дополнительная фонетическая тренировка в использовании смыслоразличительных фонем вьетнамского языка, такая же тренировка нужна и для английского языка.

Это к сведению бортпроводников. Не надо искажать звуки любого используемого вами иностранного языка.

Нужна фонетическая тренировка.

Бывший преподаватель ЮТЭЙРа А.П Ходовец

Глаголы, образцы, схемы

Моя методика, которую я пытался реализовать во время преподавания авиационного английского языка в авиакомпании, основана на глаголах, речевых образцах и интерактивных схемах.

В отдельных элементах нет ничего нового, так например, прекрасно всем известно, что основным приемом обучения иностранным языкам является лексическая подстановка в речевых образцах.

Этот прием является самым распространенным и эффективным, именно с помощью такой методики мы обучались в Университете.

Однако, даже интенсивная тренировка с помощью лексической подстановки требует достаточно много времени, которое доступно в Университете (5 лет обучения), но вряд ли может быть обеспечено для языковых курсов в производственной сфере, для которой язык не является профилирующим предметом.

В условиях дефицита времени требуется другой подход. Требуется системный подход с очень тщательным подбором основных глаголов, речевых образцов и интерактивных схем, что позволяет слушателю овладеть речевой динамикой изучаемого языка.

Речевую динамику невозможно усвоить без глаголов. Чтобы взять быка за рога и сразу погрузиться в осмысленный контекст, на уроках иностранного языка необходимо прокручивание определенного количества глаголов в разных речевых образцах и интерактивных схемах.

После увольнения из авиакомпании я обращался в некоторые языковые школы, которые проводят курсы изучения английского языка и спрашивал их, с чего они начинают свои занятия.

Меня очень удивило то, что они начинают не с глаголов, а с прилагательных, причем без объяснения их значений на родном русском языке.

Прилагательные, конечно, нужны, кто бы спорил, как впрочем и другие части речи, например, существительные для обозначения нужных вам объектов.

В принципе, необходимо многое, но в условиях дефицита времени нужно бы выделять главное, существенное.

Прилагательные выражают свойства и качества предмета, зачастую имея оценочный характер. По свое природе они относительно статичны и не несут практической информации.

Если вы хотите на практике применить свой изученный минимум, например, английского языка, то вряд ли для получения какой-то виртуальной или осязаемой выгоды вам надо использовать кучу прилагательных типа «счастливый, грустный, прекрасный, усталый, большой, маленький» и так далее.

Ну, конечно, для «джентльменского набора» не помешают заученные фразы типа «какая сегодня чудесная погода, я рад вас видеть, как любезно с вашей стороны, вы сегодня прекрасно выглядите, приятного вам аппетита» и так далее с использованием оценочных прилагательных (чудесный, радостный, любезный, прекрасный, приятный) и им подобных, но такого рода заученные шаблоны хоть и производят впечатление, но не дают возможность вам развить свое намерение и достичь для себя реальной пользы.

Почему? Да потому что только конкретные действия, а не приятные слова дают возможность извлечь для себя пользу.

Действия чем выражаются в речи? Глаголами.

Намерения извлечь пользу во что должны быть облачены?

Разными речевыми образцами, которые структурно оформляют выбранный вами Глагол.

Обмен репликами опять-таки реализуется через глаголы в интерактивных схемах, которые подразумевают комбинацию различных речевых образцов в вашем речевом обмене с собеседником.

Вряд ли постоянное использование оценочных прилагательных принесет вам пользу, поскольку для практической пользы нужна не оценка в виде комплиментов, любезностей или наоборот, негативная оценка в виде порицаний, а только реальные речевые действия, выраженные глаголами.

Для адекватного выражения нужного вам действия через иностранные глаголы необходимо очень точно выучить несколько значений выбранного вами глагола, чтобы не попасть впросак.

Значения эти надо заучивать через родной язык (подразумеваю русский), поскольку используемая сейчас на современных курсах методика «погружения» может ввести вас в заблуждение.

Я уже неоднократно писал о необходимости разъяснений на русском языке. Осязаемые объекты можно вводить на уроках иностранного языка и прямым методом погружения без разъяснения на родном языке, но глаголы имеют настолько сложную и разветвленную семантику, что методом прямого тыка их не осилить.

Значения речевых образцов тоже надо объяснять на русском языке без использования каких-либо грамматических терминов, а только с помощью конкретных примеров, которые помогают нужным образом реализовать ваше речевое намерение.

То же самое касается и интерактивных схем.

Таким образом я подытоживаю обсуждаемую ранее тему.

Глагол, речевой образец, интерактивная схема.

Лингвист: А.П. Ходовец