В дебрях перевода (Lost in translation)

Был такой фильм, если помните. Известный американский актер приехал в Японию рекламировать какой-то сорт виски и ему пришлось воспринимать все инструкции японского режиссера-постановщика через молодую переводчицу, которая давала настолько противоречивые указания, что актер ничего не мог понять, он потерялся в дебрях перевода (lost in translation).

То ли переводчица абсолютно не понимала замысла режиссера, то ли у режиссера не хватало адекватных слов,
эффект был смехотворный.

Мне это напомнило известный рубаи Омара Хайяма:

Власть бестолковую подальше обходи:
«Немедля сделай, мол, но делать погоди! »
Попало, как в капкан, в его запрет и волю
Все человечество: «Склонись! Не упади!»

Я бы переделал первую строчку на “Инструктора безмозглого подальше обходи”, у которого
” делай” означает “не делай”, “не падай” значит “падай” и так далее. Сплошной бред. Но я встречал и таких инструкторов.

То же самое и в переводе. Хоть в обычном житейском, хоть в специализированном техническом.

В 2010 мне довелось работать техническим переводчиком в Тюменском Авиационном Учебном Центре для группы иностранных пилотов и техников, обучавшихся на наши типы вертолетов, и я столкнулся с молодыми переводчиками, преимущественно женского пола, которые не имели никакого понятия в технике, опираясь только на пустые слова (термины).

Причем они так наивно и свято верили в эти термины, что сухарь у них ассоциировался с сухим хлебом, сальник с чем-то жирным, а штуцер вообще с чем-то прямым и конусным (английское слово duct они переводили как штуцер).

Точно как наивные чукотские девушки.

Когда летчики объясняли им, что сухарь означает вставку между вращающимися частями механизма для предотвращения вибрации и трения, что сальник фактически является уплотнением в трубопроводных частях для предотвращения утечки, что штуцер — это патрубок или переходник между трубами, то для них все это был пустой звук.

Когда одной из них летчики объясняли: «Эммочка, газотурбинный тракт (duct) — это отнюдь не то, что штуцер», Эммочка упорно настаивала на своем, поскольку свято верила в термины, нисколько не разбираясь в самой технике.

Дошло до того, что иностранные слушатели просто выгнали Эммочку со своих лекций, заявив директору учебного центра, что она некомпетентна, они ее не понимают.

Эммочка побежала жаловаться директору на плохое знание английского своих слушателей, но это чушь, поскольку слушатели были прекрасно подготовлены и в своем вопросе по технической сути, и в лингвистической части. Это была техническая элита.

Я по своему опыту технического переводчика (20 лет) прекрасно помню, что всегда нужно предварительное ознакомление с предметом разговора по его технической сути на русском языке, и поэтому в любой отрасли, где я работал – хоть в нефтяной, хоть в энергетике, хоть в машиностроении, хоть в авиации — всегда знакомился с учебниками и инструкциями для полного понимания самой темы, самой технической сути. В термины упираться бессмысленно, слова пустыми словами не переведешь. Без терминов, конечно, не обойдешься, лопату надо назвать лопатой, но если дети даже назовут ее “копалкой”, а фонендоскоп “слушалкой”, то я соглашусь с ними, поскольку они понимают функцию данных предметов и терминов, это самое главное – понимание. Назови хоть горшком, только знай, что с ним делать.

Как шутят лингвисты «без темы нет ремы, без тямы сплошные канавы и ямы».

Лингвист: А.П. Ходовец